Разбираем кинокомикс.
Немножко приоткрою кулуары материала: изначально оба свежих текста про фильм «Бэтмен против Супермена: На Заре Справедливости» предполагались быть частью одного большого выпуска «Адвоката Дьявола». Но так уж сложилось, что в авторский состав сайта пробрались пылкие поклонники творчества Зака Снайдера, и не смогли договориться о том кто будет ругать фильм — ведь никому не хочется! — а потому материал разросся до двух комплементарных друг другу текстов о разном.
Вот уже без малого пять лет тлеет пламя спора вокруг этого фильма. И, ожидаемо, вся дискуссия застыла в позиции “никто ничего не доказал, никого ни в чём не убедили”. Обе стороны могут сколько угодно зубоскалить, но метафорическое “неостановимая сила столкнулась с несдвигаемым объектом” — именно про этот случай. Совершенно неудивительно: абсолютно у каждого, кого эта дискуссия так или иначе задела, уже давно сформировалось стойкое отношение к предмету обсуждения.
И, по трагическому стечению обстоятельств, своё мнение сформировалось в том числе и у тех людей, которые считаются (да и являются, чего уж там) важными. У тех, с чьим мнением всё-таки принято если не считаться, то уж точно сверяться по условной “гиковской оси координат” — у авторов комиксов. У художников, у сценаристов, у редакторов и прочих причастных к созданию первичного по отношению к кино материала.
А их мнение важно вот по какой причине: они своим авторитетом создают настрой, с которым люди входят в процесс просмотра и настраивают их ожидания. Это всё, разумеется, относится к ситуации когда “слепой” просмотр фильма невозможен, а как уже было обговорено ранее, «Бэтмен против Супермена: На Заре Справедливости» — это большое поп-культурное событие, споры о котором ведутся до сих пор. Так что да, войти в дискурс совсем очистившись от контекста вездесущих “мнений, впечатлений и предубеждений” — уже не выйдет.
Фандом (та самая неостановимая сила) стоит горой за фильм, режиссёра, и причастных к фильмопроизводству людей, а почему? Потому что искренне считают, что фильм недооценён и весь этот условный людской коллектив — объективно прав, но дело не только в этом. И даже не в том, что несмотря на собранные сотни тысяч долларов в Американский Фонд Предотвращения Самоубийств — интернет-среда предпочитает обращать внимание исключительно на назойливость поклонников творчества режиссёра.
Понимаете, фанаты Снайдера не просто так напирают на “авторскость” его произведений. Это не попытка “оправдать напускную претенциозность” или вписать его в отдельный Олимп имени себя, где он и царь, и Зевс, и на дуде игрец. Комикс-индустрия — место, пытающееся казаться максимально инклюзивным. Времена, когда комиксы были “мальчишеским домиком на дереве, куда приглашают только рукопожатных” — казалось бы уже давно позади. Все по-дружески общаются друг с другом в твиттере и проповедуют осуждение гейткипинга: всем открыта дорога в творчество, никто никого не называет “неправильным гиком”, взаимопомощь, мир, дружба, жвачка, добро и надежда. Правда в какой-то момент эта идиллия прерывается на звонкую коричневую ноту и обнаруживается, что “разность интерпретаций” и открытый шанс на творческую самореализацию — это, конечно, хорошо, но знаете, оказывается для некоторых людей можно (и нужно) сделать исключение и покрепче запереть ворота, на пушечный выстрел не подпуская к некоторому творчеству. Что индустрия это всё ещё “домик на дереве”, сплочившийся по принципу “своим — всё, чужим — ничего”, только контингент “своих” стал несколько разностороннее, чем был раньше.
Ну вы все слышали не раз и не два эти непоследовательные доводы в духе “Снайдер насаждает нашим светлым и ярким персонажам какой-то унылый мрачняк, а они такими быть не должны, они должны быть вот такими!”. Что это, если не гейткипинг как он есть? “Твой взгляд на Бэтмена и Супермена — неправильный, к комиксным IP не ногой, ты ничего не понимаешь, я понимаю”. Отсюда и следует столь усердная апелляция фандома к, проповедуемому среди творческих лиц, “творческому эгалитаризму”.
Посмею даже пойти дальше этого “срыва покровов” и выразить мысль о том, что репрезентация комиксов через кинокомиксы — это идея, которая в итоге ограничивает оба медиа: если комиксы всё ещё имеют ценность сами по себе, а не только как почва для последующих интерпретаций в кино, то не всё ли равно насколько некорректно какой-то там режиссёришка отобразил Бэтмена/Супермена/Лютора/Мандарина в экранизации? Ведь кино по мотивам комиксов — по определению “вторичный продукт”, менее значимый по сравнению с оригинальным произведением. Или всё-таки в нём есть своя интерпретационная ценность, не ограничивающаяся “дотошным переносом характера и сопутствующих деталей один-в-один”? Текучка каких-то элементов из кино в комиксы — это явление, ограничивающее “самобытность” непосредственно комикс вселенной и её целостность, или же часть “эволюционного процесса” медиа?
Как бы то ни было, вернусь к ранее упомянутому тезису: критика произведения — создаёт настрой, с которым люди входят в процесс просмотра и настраивает их ожидания. А что, если мы попробуем перевернуть этот тезис в обратную сторону?
Большая ошибка «Бэтмена против Супермена» не только как фильма по мотивам комиксов, но и в целом как мейнстримного массового блокбастера заключается в том, что его сложно сходу “прочесть”. Это вообще важный элемент для современного (да и не только современного) блокбастера — моментальная считываемость происходящего и всеобщая “понятность” на самом базовом уровне. Несмотря на то, что всё самое необходимое буквально лежит на поверхности, а мотивации персонажей проговариваются вслух (что вряд ли получится назвать “изящным и тонким”) — ему всё-таки требуется не то, что не один просмотр, но крепкий такой сеанс рефлексии над увиденным. Возможно даже очень пристальный взгляд через определённую оптику, чтобы весь этот “претенциозный символизм” наконец-то обрёл более-менее понятную форму.
Например: можно интерпретировать события “БпС” через призму такого драматического жанра как “трагедия мести” или как его ещё называют “трагедия крови”. Самый знаменитый его представитель — «Гамлет». И, по совпадению, в одном из интервью Бен Аффлек назвал Бэтмена “современным Гамлетом”.
Не вижу ничего плохого в непосредственно самом “вчитывании” дополнительных смыслов в произведение. Это, своего рода, рекреационная деятельность для ума, заключающаяся в поиске паттернов и связи их в более-менее цельную интерпретацию. А закладывалось ли всё это режиссёром/сценаристом или не закладывалось… да хоть боги творили непосредственно через их руки — это всё не важно и значения не имеет.
Готовьтесь, текста будет много!
***
Типичная “трагедия крови” следует структуре из пяти актов:
- Экспозиция — обычно требует наличия условного “призрака”, взывающего к отомщению;
- Подготовка — дотошное планирование того, как будет происходить месть;
- Конфронтация между героем и его “жертвой”;
- Небольшая задержка;
- Завершение пути героя, который обычно в конце умирает.
Понятно, что это не единственные признаки жанра, но например меланхоличный герой (очевидно — Уэйн), злодей с маккиавельскими замашками (не менее очевидно — Лютор), обман и притворство (сойдёт и наличие альтер-эго в лице Бэтмена и Супермена), тема “божественной справедливости” (как и лейтмотив “бог против человека”, что проговорено в фильме не раз), смерть героя (смерть Супермена), темы безумия (поведение Бэтмена, вечная “депрессия” Супермена) — всё это такие же элементы жанра, отражение которых можно найти и в фильме.
Теперь попробуем разложить «Бэтмен против Супермена: На Заре Справедливости» на акты, согласно описанной выше структуре:
Экспозиция
Сцену со смертью родителей Брюса можно вполне спокойно расценивать как лейтмотив — постоянную тему, к которой вновь и вновь возвращаются по ходу повествования. Можно долго смеяться с того, что у Снайдера вот всё настолько буквально — и мотивацией Брюса служит метафорический “призрак” его родителей, и символизм “вознесения” подан чересчур в лоб, но это важно сразу по-нескольким причинам. В целом важность первых сцен в кино преуменьшать не стоит: они очень показательны и определяют тон повествования сильно наперёд. Во-первых, фильм сходу обозначает, что некоторые его аспекты стоит воспринимать аллегорически и не буквально, а во-вторых это информирует читателя о плотности фильма.
Не секрет, что “БпС” многие ругали за то, что он берётся экранизировать (пусть даже и в формате “помотивчика”) минимум три комикса, которые сами по себе достойны очень отдельных экранизаций. Что, разумеется — правда, но в этом и заключается одна из особенностей фильма: такой подход придаёт картине высокую плотность и насыщенность на события, позволяя поглотить больше информации за раз. А ещё, что самое важное — кино из-за этого попросту не скучное.
Также “призраком” можно посчитать и Уоллеса Кифа — работника “Уэйн Энтерпрайзес”, от чьего лица потом Брюсу буквально прилетает письмо с надписью “Я твой призрак”.
Ведь “призрак” родителей — это то, что движет Брюсом на протяжении всей его жизни, а инцидент в Метрополисе и “призрак” людей, которых Супермен (пусть и неумышленно) подверг опасности — это непосредственная мотивация Бэтмена “мстить” Человеку из Стали.
Но Бэтмен не единственный протагонист повествования, свой “призрак” есть и у Супермена. Правда, он был установлен ещё в предыдущем фильме — Па Кент (как мотивация делать то, что он не смог в той ситуации — спасать людей) и как удобно, что в “БпС” он тоже предстаёт в виде призрака.
В каком-то смысле Супермен тоже движим местью, только на почве справедливости: он считает действия Бэтмена несправедливыми и, не отвлекаясь от обязанностей держать на своих плечах груз ответственности за мир, пытается прервать его безумный вигилантизм.
Подготовка
Собственно, вся погоня Брюса за “Белым Португальцем” (криптонитом), конфронтации с Анатолием Князевым, а также попытки Кларка и Лоис разобраться со своими собственными расследованиями: все эти сцены так или иначе подводят к конфронтации титульных персонажей и попутно затрагивают все основные пункты, присущие “трагедии крови”.
Вся Линия Лекса Лютора и его конфликта с Сенатором Финч — это тема невозможности публичного возмездия и перехода к возмездию более персонализированному: Лютор мог “отомстить” Супермену и ему подобным на законных основаниях, получив лицензию и контракт на превращение криптонита в оружие сдерживания, но Финч это всё пресекла. Лоис и Марта — это персонажи, которые раскрывают Кларка и заодно раскрывают тему ответственности Супермена за окружающий его мир. Обман и притворство отражаются в сцене встречи именно Брюса и именно Кларка, с ироничным мета-комментарием от Лекса Лютора (“Тебе не захочется драться с этим парнем”). Тема безумия отрабатывается через кошмары Брюса: в одном делают большой акцент на могилу Марты (лейтмотив фильма, ведь Марта есть и у Супермена между прочим), а в другом — на “видении”, которое играет на убеждённости Бэтмена в опасности Супермена для мира. И если отбросить в сторону весь нёрдовский багаж знаний, то можно сказать что сцена выглядит достаточно запутывающей, чтобы сильнее нагнать ореол таинственности: правда ли Брюс безумен и это интерпретация его страхов или весь Knightmare-сегмент был самым настоящим пророческим видением?
Конфронтация между героем и его “жертвой”
Первая встреча Бэтмена и Супермена в той самой знаменитой сцене с “Do you bleed?” вполне самодостаточно себя описывает.
Небольшая задержка
Бэтмен и Супермен отвлекаются на свои дела: Бэтмен добыл криптонит и изготавливает из него оружие, а заодно добывает данные Лютора; Супермен же наконец-то предстаёт перед сенатом в Капитолии. Сцена взрыва Капитолия выводит Лютора на путь личного возмездия и заодно затрагивает тему безумия как Лютора, (одержимость Суперменом и создание Думсдея как запасной план) так и Брюса с его постоянным хождением по морально-этическому краю (старые бэт-правила перестают работать, как и появляются новые вроде выжигания бэт-символики на телах преступников). Также совершенно очевидно проявляются маккиавельские замашки Лютора с его дотошным планированием, а если вам мало было упоминаний насколько темы фильма проговариваются в лоб — Лоис называет Лютора безумцем.
Завершение пути героя
Лейтмотив фильма (Марта) выстреливает как Чеховское ружьё: Бэтмен испытывает момент прозрения и понимает то, что ранее ему не было доступно из-за присущего ему изъяна: человек больше не сражается с богом, а с кем-то, кто настолько же человечен. Тематически это убирает элемент “противостояния человека и бога”, Брюс проявляет своеволие, отрекается от судьбы (“трагедия крови” много времени уделяет этим вопросам и тут они находят своё отражение), сутью которой является свершение мести согласно закону “жанра” и на этом месте “БпС” фактически заканчивается. Бэтмен уже не против Супермена.
Очевидно, что вся эта раскладка не идеальная и не без изъяна: Чудо-Женщина во всём повествовании, например, вообще скорее является deus ex machina и подкрепляет разве что тему “маскировки”, появляясь как Диана Принс. Да и бой с Думсдеем гораздо больше про “обязательную кульминационную битву с общим врагом в конце фильма”, даже несмотря на тематическую “смерть героя”, которую он с собой приносит. И опять же, несмотря на трагический финал — фильм заканчивается на довольно оптимистичной ноте: Брюс признаёт, что был неправ, что человечество всё ещё стремится к лучшему, несмотря на способность к злу, и т.д и т.п.
***
К чему это всё было? Ну, во-первых — это сама по себе очень прикольная интерпретация фильма, которая довольно складно бьётся с его содержимым. Во-вторых, это наглядная иллюстрация того, что в общем-то даже некоторая “недосказанность” и “невнятность”, которую вменяют фильму — может работать ему на пользу, оставляя простор для интересных прочтений. В конце концов, это может быть объяснением того, почему те, с кем фильм срезонировал, так сильно к нему привязаны: объёмная инвестиция себя и своего восприятия во что угодно к этому и приводит.
Попробуйте взглянуть на фильм под другим углом. Не обязательно под описанным выше. Или не пробуйте. Как уже было сказано — за столько лет никто никого ни в чём убедил, никому ничего не доказал, и в этом плане уже ничего не изменится.
Даже «Лига Справедливости» Зака Снайдера вряд ли будет подспорьем для изменений в позитивную сторону — однако скучно в ближайший месяц в интернет-пространстве уж точно не будет.